И вот в справочнике "Вся Москва за 1901 г." этот дом числится за графиней Зинаидой Ивановной Де Шево.
Начну с того, что графиня к тому времени скончалась уже 8 лет как. Умерла она в 1893 году. Но она действительно была Юсупова и приходилась прабабушкой князю Феликсу и бабушкой красавице княгине Зинаиде.
Вот она красавица Зинаида Ивановна кисти Робертсон.
Любознательная
madiken_old попросила меня написать что-нибудь про Юсуповых. Пожалуй я помещу сюда воспоминания князя Феликса Феликсовича Юсупова графа Сумарокова-Эльстон про свою прабабку."В детстве посчастливилось мне знать прабабку мою, Зинаиду Ивановну Нарышкину, вторым браком графиню де Шово. Она умерла, когда было мне десять лет, но помню я ее очень ясно.
Прабабка моя была писаная красавица, жила весело и имела не одно приключенье. Пережила она бурный роман с молодым революционером и поехала за ним, когда того посадили в Свеаборгскую крепость в Финляндии. Купила дом на горе напротив крепости, чтобы видеть окошко его каземата.
Когда сын ее женился, она отдала молодым дом на Мойке, а сама поселилась на Литейном. Этот новый ее дом был точь в точь как прежний, только меньше.
Впоследствии, разбирая прабабкин архив, среди посланий от разных знаменитых современников нашел я письма к ней императора Николая. Характер писем сомнений не оставлял. В одной записке Николай говорит, что дарит ей царскосельский домик «Эрмитаж» и просит прожить в нем лето, чтобы им было где видеться. К записке приколота копия ответа. Княгиня Юсупова благодарит Его Величество, но отказывается принять подарок, ибо привыкла жить у себя дома и вполне достаточна собственным именьем! А все ж купила землицы близ дворца и построила домик – в точности государев подарок. И живала там, и принимала царских особ.
Двумя тремя годами позже, поссорившись с императором, она уехала за границу. Обосновалась в Париже, в купленном ею особняке в районе Булонь сюр Сен, на Парк де Прэнс. Весь парижский бомонд Второй Империи бывал у нее. Наполеон III увлекся ею и делал авансы, но ответа не получил. На балу в Тюильри представили ей юного француза офицера, миловидного и бедного, по фамилии Шово. Он ей понравился, и она вышла за него. Купила она ему замок Кериолет в Бретани и титул графа, а себе самой – маркизы де Серр. Граф де Шово вскоре умер, завещав замок своей любовнице. Графиня в бешенстве выкупила у соперницы замок втридорога и подарила его тамошнему департаменту при условии, что замок будет музеем.
Каждый год мы ездили к прабабушке в Париж. Она жила одна с компаньонкой в своем доме на Парк де Прэнс. Поселялись мы во флигеле, соединенном с домом переходом, и в дом ходили по вечерам. Так и вижу прабабку, как на троне, в глубоком кресле, и на спинке кресла над ней три короны: княгини, графини, маркизы. Даром что старуха, оставалась она красавицей и сохраняла царственность манер и осанки. Сидела нарумяненная, надушенная, в рыжем парике и снизке жемчужных бус.
В иных вещах проявляла она странную скупость. К примеру, угощала нас заплесневелыми шоколадными конфетами, какие хранила в бонбоньерке из горного хрусталя с инкрустацией. Я один их и ел. Думаю, потому она и любила меня особенно. Когда тянулся я к шоколадкам, которые никто не хотел, старушка гладила меня по голове и говорила: «Какое чудное дитя».
Умерла она, когда ей было сто лет, в Париже, в 1897 году, оставив моей матери все свои драгоценности, брату моему булонский особняк на Парк де Прэнс, а мне – дома в Москве и Санкт Петербурге.
В 1925 году, живя в Париже в эмиграции, прочел я в газете, что при обыске наших петербургских домов большевики нашли в прабабкиной спальне потайную дверь, а за дверью – мужской скелет в саване… Потом гадал и гадал я о нем. Может, принадлежал он тому юному революционеру, прабабкиному возлюбленному, и она, устроив ему побег, так и прятала его у себя, пока не помер? Помню, когда, очень давно, разбирался я в той спальне в прадедовых бумагах, то было мне очень не по себе, и звал я лакея, чтобы не сидеть в комнате одному.
В прабабкином булонском доме долго никто не жил, потом его сдали, потом продали великому князю Павлу Александровичу, а после его смерти продали еще раз. Заняла его женская школа Дюпанлу, где позже училась моя дочь."
Ну князь немного ошибался, умерла она по всем источникам в 1893 году, а не в 1897. Почему и в 1901 году особняк, который она завещала правнуку Феликсу числился еще за ней непонятно.
Но есть некоторые сведения откуда у Зинаиды Ивановны в собственности был этот особняк на Тверском бульваре:
"Биографических сведений о Зинаиде Ивановне удивительно мало, и, как часто случается, порой они противоречивы. Начнём хотя бы с года её рождения — 1809 или 1810-й? В своём фундаментальном труде «Русская родословная книга» князь А. В. Лобанов-Ростовский пишет, что княгиня родилась 2 ноября 1809 года (ст. стиль). Эту же дату называет и «Петербургский некрополь». Отец же Зинаиды Ивановны в своём альбоме записал, что его дочь родилась 2 ноября 1810 года, а крещёна 13 ноября. Оснований не доверять Ивану Дмитриевичу Нарышкину у нас нет.
Родилась она в Москве. Отец — Иван Дмитриевич Нарышкин (1776—1848) — камергер, помещик Смоленской губернии, в 1829—1831 годах предводитель дворянства Сычёвского уезда.
Мать — Варвара Николаевна, урождённая Ладомирская (1785—1840) была внебрачным ребёнком фаворита Екатерины II Ивана Николаевича Римского-Корсакова (1754—1831) и графини Екатерины Петровны Строгановой.
Из сохранившейся переписки родителей Зинаиды Ивановны видно, что брак их был «по любви». Свои письма жене Иван Дмитриевич за 1808—1809 годы отправлял по адресу: «В Москву, на Никицкой в доме Шнуфа против княгини Дашковой у Малого Вознесения». Может быть, именно в этом доме у счастливой пары и родилась дочь Зинаида.
Жизнь Варвары Николаевны трагически оборвалась в ноябре 1840 года во время пожара в петербургском доме. После её смерти Иван Дмитриевич женился на баронессе М. К. Эльсниц."- журнал "Родина" 12/2006.
Понятно теперь почему ей достался этот особняк?
